Прокурорский надзор за органами внутренних дел, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, является одной из гарантий, обеспечивающих точное и единообразное исполнение законов на территории Российской Федерации. Следует отметить, что это весьма специфический вид деятельности органов прокуратуры, поскольку его осуществляет строго очерченный законом круг субъектов — уполномоченные прокуроры, а объект и предмет надзора отнесены законом к разряду государственной тайны.

Правовой основой определения предмета прокурорского надзора в сфере ОРД являются законодательные, межведомственные и ведомственные нормативные правовые акты, к которым прежде всего следует отнести Закон об ОРД и Закон о прокуратуре.

В законодательстве и подзаконных нормативных правовых актах используется несколько понятий:

— надзор за оперативно-розыскной деятельностью (название ст. 21 Закона об ОРД);

— надзор за исполнением Закона об ОРД (ч. 1 ст. 21 Закона об ОРД; указание Генпрокуратуры России № 215/69, МВД России № 1/7818 от 29 сентября 2008 г. «О порядке представления органами внутренних дел оперативно-служебных документов в целях осуществления прокурорами надзора за исполнением Федерального закона „Об оперативно-розыскной деятельности“»);

— надзор за исполнением законов органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность (ст. 30 Закона о прокуратуре).

С тем чтобы определиться с исходной терминологией и предметом прокурорского надзора в рассматриваемой сфере, обратимся к Закону о прокуратуре. Согласно ст. 1 данного закона прокуратура Российской Федерации — единая федеральная централизованная система органов, осуществляющих от имени Российской Федерации надзор за соблюдением Конституции Российской Федерации и исполнением законов, действующих на территории Российской Федерации.

Именно надзор за соблюдением Конституции РФ и исполнением законов выступает базовой посылкой при определении предмета прокурорского надзора за оперативно-розыскной деятельностью. Говоря о прокурорском надзоре за оперативно-розыскной деятельностью, имеем в виду, прежде всего, надзор за соблюдением Конституции РФ, исполнением Закона об ОРД и других законов, регулирующих данный вид деятельности. Таким образом, надзор за оперативно-розыскной деятельностью является лишь видом надзора за исполнением законов.

Возникает вопрос о том, входит ли в предмет прокурорского надзора соблюдение должностными лицами оперативных подразделений положений ведомственных нормативных правовых актов. Они, как известно, законом не являются. Прокурорские работники, осуществляя надзор за оперативно-розыскной деятельностью, склонны расширительно толковать термин «закон». Так, в протестах и представлениях прокурора часто можно встретить указания о нарушении или невыполнении какого-либо пункта ведомственного нормативного акта МВД России. Между тем под законом применительно к прокурорскому надзору за оперативно-розыскной деятельностью следует понимать федеральные конституционные и федеральные законы. Иное противоречило бы п. «о» ст. 71 Конституции РФ. Таким образом, надзор за исполнением ведомственных нормативных правовых актов МВД России в предмет прокурорского надзора не входит. Этот вывод касается формально юридической стороны прокурорского надзора за ОРД.

Уясняя содержательную сторону прокурорской проверки, следует отметить, что вопросы, касающиеся организации, тактики, методов и средств осуществления оперативно-розыскной деятельности, в предмет прокурорского надзора не входят. Камнем преткновения служат понятия организации и тактики оперативно-розыскной деятельности, которые прокурорами если и не игнорируются, то трактуются весьма вольно. В частности, прокуроры считают вправе в представлениях и протестах давать оценку количеству и содержанию версий, выдвигаемых по делам оперативного учета, высказывать суждения о полноте планирования, требовать проведения конкретных мероприятий. Между тем эти компоненты являются составляющими организации и тактики оперативно-розыскной деятельности. Таким образом, вопросы планирования не могут быть предметом прокурорского надзора.

Не входят в предмет прокурорского надзора и вопросы работы с лицами, оказывающими содействие органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность. Согласно ч. 3 ст. 21 Закона об ОРД сведения о лицах, внедренных в организованные преступные группы, о штатных негласных сотрудниках органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, а также о лицах, оказывающих содействие этим органам на конфиденциальной основе, представляются соответствующим прокурорам только с письменного согласия перечисленных лиц, за исключением случаев, требующих привлечения их к уголовной ответственности.

Под сведениями о данных лицах следует понимать любые оперативно-служебные документы (учетно-регистрационная документация, сообщения, записки, дела и др.), посредством анализа которых можно раскрыть установочные данные лиц, оказывающих конфиденциальное содействие полиции.

В заключение сформулируем некоторые выводы.

1. Надзор за оперативно-розыскной деятельностью является лишь видом надзора за исполнением законов.

2. В предмет прокурорского надзора за оперативно-розыскной деятельностью не входит проверка соблюдения требований ведомственных нормативных правовых актов (это предмет ведомственного контроля).

3. Организация, тактика, методы и средства осуществления оперативно-розыскной деятельности в предмет прокурорского надзора не входят.

4. Сведения о лицах, внедренных в организованные преступные группы, о штатных негласных сотрудниках органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, а также о лицах, оказывающих содействие этим органам на конфиденциальной основе, представляются прокурорам только с письменного согласия указанных лиц.